Так как в первой половине 1916 года на пограничных реках прекратились всякие боевые действия, деятельность Дунайской флотилии в этот период должна была ограничиться прикрытием тылов союзной Болгарии и воздействием на колеблющуюся Румынию в пользу центральных держав. Береговые укрепления на Добружскои болгарско-румынской границе продолжали создаваться при помощи флотилии, причем австро-венгерские сухопутные части, участвующие в этих работах, были подчинены командованию Дунайской флотилии.
Флотилия значительно усилилась как своими вновь построенными кораблями, так и приданными германскими. Шесть новых сторожевых кораблей увеличенного типа присоединились к флотилии в Рущуке. Речной минный отряд получил моторную баржу «Tulln» взамен выбывшего парохода «Andor»; после того, как госпитальное судно «Кulра» вступило в строй в Рущуке, разоружен был «Тгaisen». Пароход «Неbe» использовали для размещения штаба Дунайской флотилии. В феврале 1916 года в составе австро-венгерской Дунайской флотилии находились германские сторожевые корабли «Weichsel», «66» и «72» у Рущука и сторожевой корабль «d» у Кладово. Совместно с кораблями Дунайской флотилии и несколькими болгарскими паровыми баркасами они несли сторожевую службу.
Сравнительно мирные обстоятельства дали возможность заняться капитальным ремонтом речных кораблей, систематическим обучением команды, производством минных и тральных учений, а также проведением учебно-боевых походов.
Тем временем события в Румынии стали осложняться. Для этого государства казалось более выгодным подождать победы Антанты, чем присоединиться к центральным державам, так как только Антанта могла привести в исполнение мечту Румынии о Семиградье (Часть территории бывшей Австро-Венгерской империи, пограничной с Румынией и населенной в большинстве румынами. В современной исторической традиции принято применять латинизированное название «Трансильвания».).
После длительных переговоров с представителями Антанты была заключена румыно-русская военная конвенция. Русские должны были помогать Румынии в Добрудже, за что им была обещана румынская поддержка против южного фланга армии Пфланцер-Балтин. Командование же войсками центральных держав приняло решение провести демонстративные действия союзных войск против северного румынского фронта и нанести удар главными силами болгарской армии у Систова через Дунай на Бухарест, а вспомогательными силами, прикрывающими фланг, наступать в Добрудже по направлению Силистрия–Тутракан. Австро-Венгрия должна была предоставить для этой цели свою Дунайскую флотилию и мостовые средства, Германия обеспечивала подкрепление болгарских частей одной дивизией, а в дальнейшем — артиллерией и другим военным имуществом, Турция обязывалась подготовить свои части под Адрианополем.
Несмотря на напряженные отношения между центральными державами и Румынией, транспорты боеприпасов и снабжения для Болгарии и Турции нормально совершали переходы по Дунаю под прикрытием Дунайской флотилии, точно так же как и по плану шли перевозки хлеба из Румынии в центральные державы. Вскоре, однако, возникшие на Дунае события подтвердили, что Румыния хочет присоединиться к Антанте. Сообразно этому, командование Дунайской флотилии считало себя обязанным соответственно ускорить давно уже взвешенные и обсужденные мероприятия для создания и обеспечения операционной базы в низовьях Дуная. Участок между Рущукоми Ряхово, а также участок сверху до Лом-Паланки были разведаны специально выделенными для этой цели кораблями и соединениями. При этом были найдены новые фарватеры у болгарского берега, а затем и якорные места, доступные при любом горизонте воды и защищенные от неприятельского огня. Среди них лучше всего отвечала этим требованиям Белянская протока (Belenekanal) выше Систова, а потому там и организовали первую операционную базу (Для связи этой базы с глубоким тылом предназначалась полевая конная дорога, которая поддерживала связь Беляны с ближайшей железнодорожной станцией Ореш (Ores). Недостаток в телеграфной связи был дополнен новыми телеграфными и телефонными линиями.).
Плавание кораблей рассчитали так, что офицеры и команда хорошо изучили приобретавший значение участок Дуная. В конце июля вблизи будущей операционной базы сосредоточились все назначенные для снабжения Дунайской флотилии баржи с боеприпасами, нефтью, углем и продовольствием. К тому же времени последовало решение главного командования, в силу которого Дунайская флотилия в случае войны с Румынией должна была остаться в низовьях Дуная. Необходимые для наступления центральных держав переправочные средства прибыли на Дунай несколькими эшелонами и находились в Белянской протоке.
13 августа Дунайская флотилия перешла вместе с приданными ей сухопутными батареями и прожекторными взводами в подчинение главному командованию армейской группы Макензена. Напротив, морской этап в Орсове поступил в непосредственное распоряжение Военно-морского отдела Военного министерства. Рассредоточенные вдоль болгарских берегов вооруженные пароходы собрали в Беляне; германские моторные катера отправили частично в Орсову, частично – в операционную базу, только «Almos» остался вместе со сторожевыми кораблями «Stör» и «Lachs» в районе Кладова. «Maros» нес вместе с вооруженными пароходами «Helene», «Vág» и «Una» вахтенную сторожевую службу в Белянской протоке. Находившиеся под Рущуком мониторы продолжали свои тактические учения, рекогносцировочные походы и минно-тральные учения. В это время у румын была замечена повышенная бдительность, выразившаяся в увеличении числа береговых постов и частом патрулировании сторожевых кораблей.
18 августа и в последующие дни было выставлено для собственного охранения обсервационное минное заграждение. Для его прикрытия в Ряхове установили сухопутную батарею.
Во второй половине августа положение заметно обострилось; оба противника создавали фронты. Генерал-фельдмаршал фон Макензен формировал из имевшихся в его распоряжении войск две войсковые группы: Добруджскую армию и Дунайскую армию. Первая имела задачей завладеть через Добруджу устьем Дуная; она состояла из германских, болгарских и турецких войск. Вторая должна была сначала охранять от румынских нападений южный берег Дуная, вплоть до румынской границы западнее Тутракана; она поначалу состояла из слабых германских артиллерийских и пехотных соединений, болгарской ополченческой пехоты и кавалерии и австро-венгерских и германских саперных частей.
Для Дунайского фронта, имевшего протяженность около 400 км, пересеченного возвышенностями, оврагами и реками, обеспечение такими незначительными силами могло носить характер лишь легкой пограничной охраны. Тем большее оперативное значение приобретали находившиеся впереди этого охранного пояса речные силы. Они состояли к моменту вступления Румынии в мировую войну, кроме австро-венгерской Дунайской флотилии еще из «Императорской германской флотилии моторных катеров на Дунае», подчиненной офицеру Морского генерального штаба капитану 1 ранга Бене, состоявшему до этого при штабе Макензена.
Охрана Венгрии со стороны северо-восточного угла Румынии до юго-западного угла у Орсовы была доверена на всем протяжении фронта, почти в 500 км, австро-венгерской 1-й армии под командованием генерала от инфантерии Арц фон Штрауссенбурга. За этими слабыми вооруженными силами формировалась 9-я армия, под командованием германского генерала фон Фалькенгайна, составлявшаяся из германских и австро-венгерских войск. Эта армия примыкала к Дунаю войсковой группой «Орсова» под командованием австро-венгерского полковника фон Сциво. Всем этим силам противостояли четыре румынских армии (усиленные русскими войсками), общий резерв и румыно-русский флот на Дунае и в Черном море.
Австро-венгерским речным силам противостояли:
- румынский дивизион мониторов: «Lascar Cartagiu», «Jоn C.Bratianu», «Alexandru Lahovary», «Michael Kogelniceanu»;
- легкий дивизион: 5 канонерских лодок (каждая водоизмещением 110 т, вооруженная двумя 57-мм пушками и четырьмя пулеметами);
- 3 миноносца, 8 речных миноносцев, 8 сторожевых катеров, 4 шлюпа;
- в низовьях Дуная и в Черном море: Морская дивизия, состоявшая из 4 вспомогательных крейсеров (каждый 3150 т, четыре 15-см орудия), 4 эскадренных миноносцев (каждый 1600 т, три 152-мм орудия, четыре торпедных аппарата) (Эти 4 эскадренных миноносца были заказаны в Италии, но до начала войны в строй не вступили. 3 корабля в 1916–1917 годах вошли в состав итальянского флота под наименованиями «Aquila», «Nibbio» и «Sparviero», четвертый («Falco») передали флоту в 1920 году. «Nibbio» и «Sparviero» в июле 1920 года были выкуплены Румынией и вошли в состав ее флота под названием «Marasesti» и «Marasti». Поэтому в 1916 году в составе румынской Морской дивизии не могло быть ни одного эскадренного миноносца (Прим. ред.).) и многочисленных вспомогательных судов. Для ремонта в распоряжении румын имелись верфи в Браилове и Галаце.
Русские имели на Дунае канонерские лодки, но число их было непостоянно и влияние на военное положение незначительно.
Военным действиям между Румынией и центральными державами на Дунае положила начало торпеда, выпущенная в 21 ч 30 мин 27 августа хорошо укрытым миноносцем из Рамадана — гавани румынского прибрежного города Журжево, по флагманскому кораблю находившейся у Рущука австро-венгерской флотилии «Bodrog». Торпеда, однако, миновала монитор, попав в одну из находившихся поблизости морских барж, груженую бензином и углем. Взрывом баржа была разорвана пополам и затонула.
Случай этот был приписан сначала самовозгоранию или неосторожному обращению команды с огнем вблизи бензина, и получил настоящее свое разъяснение только по получение в 22 ч 30 мин телеграммы от штаба главкома: «Румыния объявила в 21 ч 00 мин войну монархии».
Дальнейшее пребывание флотилии на открытом рейде у Рущука было исключено и категорически требовалось увести вверх по реке небоевые единицы. Был тотчас же отозван сторожевой корабль из Ряхово. Речной минный отряд получил приказ поставить заграждения, в частности, закончить постановку обсервационных мин ниже Рущука и боновое заграждение у западного входа в Белянскую протоку (Дунайская служба заграждения вылилась, в конце концов, в следующую систему: четыре артиллерийских заграждения, три линии минных заграждений и речные вооруженные силы. Передовая позиция у Ряхово представляла из себя два заграждения из обсервационных мин, прикрытых 12-см береговой батареей, двумя полевыми батареями, монитором и германской канонерской лодкой «Weichsel». Две тыловые позиции, состоявшие на берегу из пушечных, мортирных и полевых батарей, а на воде — из австро-венгерских речных вооруженных сил, германских моторных катеров, одного саперного взвода и речного минного отряда дополняли заградительные мероприятия. Кроме того, имелись еще многочисленные прожекторы и средства связи.).
1-й дивизион мониторов должен был прикрывать конвоирование своих кораблей в Беляны и принять на себя охранение новой операционной базы. 2-й дивизион мониторов должен был вывести возможно большее количество барж из Журжева, сузить проход в Рущук потоплением остальных барж и затем принять на себя охранение конвоя с тыла.
Сторожевой корабль «Barsch»
2-й дивизион мониторов — «Bodrog», «Кörös», «Szamos», «Leitha» — и сторожевые корабли «Fogas», «Czuka», «Viza», «Ваrsch», «Соmpó» и «Wels» под командой капитана 3 ранга Мазьона защитили себя от дальнейших торпедных атак, поставив впереди баржи, и выбрали наиболее удобные позиции для обстрела Журжево, а затем все сторожевые корабли направились к стоявшим перед этим портом баржам, чтобы пустить их по течению. Так как Болгария к этому периоду времени еще не находилась в состоянии войны с Румынией, эта операция проводилась без помощи союзников-болгар. В 7 ч 45 мин 28 августа был открыт огонь по портовым сооружениям Журжево при соблюдении полной неприкосновенности самого города. Вскоре нефтяные цистерны, вокзал и береговые склады оказались объятыми пламенем. Часть румынских барж была потоплена.
В 8 ч вступили в действие румынские батареи. Ни один корабль не получил попаданий, зато обстрел нанес ущерб городу Рущуку. Это повлекло за собой то, что нейтральной и еще колебавшейся Болгарии пришлось выступить против Румынии. Мониторы пошли вверх по реке, в то время как сторожевые корабли прибуксировали к нижнему входу в гавань Рущука дрейфующие неприятельские баржи для затопления. Во время похода у румынского берега орудийным огнем были потоплены два румынских сторожевых катера, спасавшихся от захвата за выставленными минами и покинутые командой. В 10 ч австрийские сторожевые корабли выслали вперед как тральщики. Около полудня дивизиону мониторов повстречался оборудованный под минный заградитель румынский пароход «Rosario», который уничтожили орудийным огнем. Основательно нейтрализовав румынскую береговую охрану, австро-венгерские корабли достигли к 17 ч Беляны.
Германская канонерская лодка «Weichsel», согласно приказу, вышла ночью одна со своей передовой позиции восточное Рущука в Белянскую протоку. Германские моторные катера «66» и «72» укрылись под защитой двух вооруженных пароходов в Лелекский проход западнее Рушука, и только несколько дней спустя пошли дальше в Белянскую протоку. Моторные катера «S11», «19» и «75» вернулись в устье реки Лом у Рущука.
Стоявший в дозоре у Кладово вооруженный пароход «Almos» (капитан 3 ранга резерва Штрудтгоф), сторожевой катер «Lachs» и германский моторный катер «D» прорвались ночью 28 августа двумя группами в Орсову и дошли туда под неприятельским огнем, имея попадание, но без жертв среди команды. На переходе «Almos» обстрелял с короткой дистанции несколько пришвартованных у берега в Турну-Северине пароходов, набережные, наливные баржи, вокзальные сооружения, казармы и водокачку у Гура-Вай. Румынская батарея у Симиану отвечала огнем, однако безуспешно (Корабли поступили в Орсово в подчинение австро-венгерскому полковнику фон Сциво.).
После обеда 29 августа могло быть вновь предпринято наступление. 1-я группа мониторов под командой капитана 3 ранга Вульфа («Теmes», «Enns», «Bodrog» и германская канонерская лодка «Weichsel») произвела разведку у Турну-Магуреле, 4-я группа кораблей («Leitha», «Szamos», «Czuka», «Vág») под командой капитан-лейтенанта Леветцова захватила стоявшие в Зимнице речные суда противника (четыре баржи, дебаркадер, два румынских моторных катера) и обстреляла портовые сооружения. 1-я группа мониторов тоже обстреляла портовые сооружения Турну-Магуреле (причем по ней был открыт ответный огонь), уничтожила большое количество неприятельских барж и дебаркадеров и привела в Беляны две груженые доверху маисом баржи, взятые самими мониторами на буксир (Согласно последующему донесению гарнизона Никополя, наблюдавшего эту операцию, обстрел причинил большие потери находившимся в Турну-Магуреле частям и обозам.).
30 августа 2-й дивизион мониторов предпринял попытку вновь пробиться в Рущук с двумя буксирными пароходами, вооруженным пароходом «Vág» и четырьмя сторожевыми кораблями для того, чтобы вывести из Журжева баржи. Однако, незащищенные буксирные пароходы пришлось из-за сильного неприятельского огня у Зимницы послать обратно. После неудачной попытки неприятеля атаковать торпедой, дивизион мониторов также повернул с сопровождающими его кораблями обратно, так как без буксирных пароходов цель операции не могла быть уже достигнута. Огонь с новых румынских позиций подавили мониторы и сторожевые корабли.
Так как Дунайской флотилии следовало и в дальнейшем по указаниям главного командования занимать выжидательную позицию, то румыны пытались нанести ей удары самолетами и огнем средней и легкой артиллерии. Такие нападения на Белянскую протоку последовали 5, 8 и 25 сентября и дали зенитной и другим родам артиллерии флотилии долгожданную возможность потренироваться в управлении огнем и огневой дисциплине.
Сторожевую службу у Беляны несли австро-венгерские вооруженные пароходы и германские моторные катера.
В сентябре дело дошло до многочисленных артиллерийских боев между группами мониторов и расположенными на высотах у Зимницы тяжелыми батареями противника. Так как восточная часть Белянской протоки находилась в районе огня румын, то речные корабли ушли оттуда. Ни румынские обстрелы, ни нападения самолетов не причинили флотилии вреда. Приданная Дунайской флотилии и оставшаяся у Лелека сухопутная группа имела несколько раз возможность успешно действовать своими орудиями против неприятельской артиллерии в Журжеве.
Мониторы «Sava» и «Temes» (с 9 мая 1917 г. — «Bosna»)
28 сентября Дунайская флотилия перешла в непосредственное подчинение командующего Систовским участком. На следующий день она получила разрешение предпринять вылазку против Корабии (румынский город на Дунае выше Рущука). В утреннюю мглу 2-я группа мониторов («Inn», «Sava») под командой капитан-лейтенанта Лешановского покинула Беляны в сопровождении 1-й группы сторожевых кораблей («Viza» и «Ваrsch»), сторожевого корабля «Czuka» и вооруженного парохода «Samson». Вместе с ними шла также германская канонерская лодка «Weichsel». У западного входа в канал мониторы попали под обстрел легкой артиллерии, причем ответным огнем очень скоро заставили ее замолчать. До Излазу плавание происходило без происшествий; при проходе этого места мониторы обменялись несколькими выстрелами с неприятельской батареей, после чего заговорила одна из болгарских батарей из Никополя. «Samson» был оставлен у Самовит, и корабли продолжали свой путь в Корабию. После обстрела неприятельского наблюдательного поста западнее Корабии, у нижнего входа в канал Корабия остались «Sava» и «Ваrsch» для того, чтобы обстрелом оттуда очистить оба берега от противника и затем разведать порт через этот вход. «Inn», «Viza» и «Czuka» выполнили такую же задачу у верхнего входа в протоку. Прежде всего, артиллерийским огнем были сожжены вокзальные сооружения, а затем русские пароходы, бежавшие когда-то сюда и находившиеся частью в западном заболоченном рукаве Дуная, а частью на суше. Когда в западной части города несколькими выстрелами свое присутствие открыла полевая пушечная батарея, ее тотчас же обстреляли и привели к молчанию. Затем сначала сторожевые корабли, а за ними мониторы вошли в гавань через оба конца протоки и приступили к уводу находившихся там плавучих средств, «Samson» также вызвали для буксировки барж. В гавани обстрелом с короткой дистанции завершили уничтожение русского судового состава. Все это удалось выполнить практически без всякого противодействия со стороны противника. В 14 ч корабли направились назад с добычей из двух полных и семи пустых барж. Все корабли, принимавшие участие в этом деле, беспрепятственно присоединились к главным силам флотилии в Белянской протоке.
В течение месяца подчиненная командованию Дунайской флотилии пушечная батарея капитана Кельнера у Рущука имела несколько раз случаи успешно действовать против неприятельской артиллерии у Журжева.
Между тем, союзные войска в Добрудже достигли неожиданно большого успеха. Германский левый фланг Добруджской армии отбросил в трехдневном бою 5-й румынский корпус к Тутракану и взял последний 6 сентября (В плен попало 28 000 человек, в том числе три генерала и 400 офицеров, а также взято 100 орудий.).
9 сентября союзники взяли крепость Силистрию. В бою у Дунайского болота Эцерул и у Кара-Омер румыны и русские были отброшены болгарами, германцами и турками. Только у укрепленной неприятелем линии Разова–Кобадину–Топсайсар–Тузла наступление Добруджской армии было задержано.
Дунайская флотилия должна была к своему прискорбию ограничиться лишь косвенной поддержкой действий сухопутных войск посредством вышеописанных диверсий. Причиной для этого стала многомесячная подготовка румын к войне. Румыны отказались от совместных действий с армией своей сравнительно сильной флотилии в операциях вверх по реке и совершенно заперли минами речную границу (Это заграждение состояло из трех рядов электроконтактных мин, защищенных бонами и стальными тросами и прикрывалось тяжелой башенной батареей, стоявшей в Чирноги (Chirnogi) напротив острова Чизульжана (Chisulgeana). Далее Румыния усилила защиту своей дунайской границы установкой береговой артиллерии, размещением войск в прибрежной местности и обеспечением своей части Дуная службой кораблей ниже заграждения.). До устранения этого заграждения, возможного лишь после занятия неприятельского берега, австро-венгерская Дунайская флотилия не могла поддержать у дунайского фланга продвигавшиеся вперед союзные войска, а потому довольствовалась только обеспечением своих берегов в тылу Добруджской армии.
Об этом пишет контр-адмирал Винтергальдер в своем труде «Австро-венгерский флот в Мировую войну»:
«Надежды личного состава нашей флотилии, наконец, померяться силами в бою с кораблями противника не сбылись, так как румынская флотилия осталась ниже болгарской границы. Для того чтобы прикрыть ее тыл во время операции у берегов Добруджи было поставлено у Калимока, как выяснилось через месяц после объявления войны, мощное заграждение, состоявшее из нескольких рядов мин, заграждений из забитых свай и бонов, хорошо защищенное артиллерией, не имевшее прохода. Протраливание прохода было невозможно без захвата обоих берегов».
Однако положение вещей вскоре изменилось в пользу флотилии. Чтобы облегчить положение жестоко теснимых в Добрудже частей, румынское командование решило перебросить через Дунай из Команы и Журжева несколько дивизий 3-й армии (генерал Авереску), прорвать слабый береговой заслон Дунайской армии и напасть с тыла на Добруджскую армию. Рано утром 1 октября состоялся поэшелонный переход на лодках шести румынских батальонов и высадка их у Ряхово и Мартина. Вслед затем началась постройка понтонного моста у Ряхово, а после его сооружения (в 19 ч) — переход остальных частей 10-й и половины 21-й пехотной дивизий. Две следующие дивизии стояли готовые к переправе. Слабый береговой гарнизон на болгарской стороне был разгромлен, и румыны продвинулись на 8 км вглубь на фронте в 16 км.
Генерал от инфантерии Кош, командующий Дунайской армией, собрал для контрудара гарнизоны Тутракана и Рущука, находившиеся в 30 и 25 км от Ряхово, болгарское ополчение и австро-венгерскую и германскую артиллерию. Попытка румын переправиться у Мартина была этими силами отражена. Пришло время для вступления в дело Дунайской флотилии, которая получила около полудня 1 октября приказ разрушить мост у Ряхово.
Коменданту своего минного заграждения, лейтенанту Паулину, было тотчас же приказано пустить с ближайшего пригодного места дрейфующие мины по строящемуся понтонному мосту. Паулин при выполнении этого приказа пробрался за румынские линии, но из-за отсутствия катеров мог пустить дрейфующие мины только с берега и не достиг никакого успеха, так как мины ветром прибивались к берегу. При возвращении он с большим трудом избежал плена.
Между тем, приготовились три группы мониторов, обе сторожевые группы и минный отряд с вооруженным пароходом «Balaton» и тральщиками «Baja» и «Bácska», под командой капитана 3 ранга Мазьона. Вследствие неблагоприятных навигационных условий в районе Ряхово (Район Ряхово неблагоприятен как для одновременного развертывания соединений флотилии, так и для ночного плавания мониторов, так как постоянно перемещающиеся песчаные банки всегда требуют дополнительного промера фарватера. В августе 1916 года из-за неблагоприятных условий плавания от Ряхово пришлось даже отозвать сторожевой корабль.) у понтонного моста не могли действовать все корабли вместе. Дождь и шторм препятствовали ночному выходу. Высланный вперед сторожевой корабль «Соmpó» сел из-за плохой видимости на мель, однако, сошел собственными силами и пошел в Лелек. Там приступили к очистке холодильников от песка, из-за чего корабль не мог принять участия в разведывательном походе группы, состоящей из «Viza» и «Ваrsch». После постановки 1-й группы сторожевых кораблей (капитан-лейтенант Бублай) на якорь головным впереди группы мониторов был пущен «Wels».
На переходе получили известие, что вторая попытка неприятеля перейти реку у Мартина отбита, румынские же части у Ряхово достигли силы дивизии и намереваются двинуться на Тутракан.
Первыми из состава шедших поэшелонно речных сил, в 8 ч появились у находящегося напротив Ряхово острова Лунга посланные вперед для рекогносцировки и промера фарватера сторожевые корабли «Viza» и «Ваrsch», они были обстреляны оттуда сильным ружейным огнем. На болгарском берегу в открытом поле расположилось много румынских войск и несколько батарей. Не обращая внимания на ружейный огонь с острова, корабли открыли огонь из всех орудий и пулеметов по войскам на берегу. Обратившийся в бегство противник понес тяжелые потери.
Ниже по течению сторожевые корабли увидели теперь понтонный мост и, несмотря на опасность от мин, приблизились к нему полным ходом на 200 м в то время как корабельные орудия несколькими попаданиями в понтоны произвели сокрушительное воздействие на переправлявшиеся войска. Между тем, одна из неприятельских полевых батарей выдвинулась на позицию вплотную к самому болгарскому берегу, а три других батареи среднего и малого калибра открыли огонь с обоих концов моста по кораблям, пристрелявшись в течение короткого времени. «Viza» и «Ваrsch» старались беспрестанной переменой места уклониться от неприятельских залпов, продолжая при этом обстрел всех целей, особенно моста. Находившаяся на обоих концах моста пехота понесла тяжелые потери и рассеялась. Неприятельская артиллерия получила значительное подкрепление и достигла попаданий в оба корабля, причем одно попадание в помещение ручного рулевого привода «Ваrsch» повлекло гибель трех и ранение пяти человек. К 9 часам корабли расстреляли беглым огнем весь свой боезапас и отошли, но переправа румынских частей была прервана.
Место «Viza» и «Ваrsch» заняли «Bodrog» (капитан-лейтенант Бем) и «Кörös» (капитан-лейтенант Родинис) (3-я группа мониторов, получив донесение «Viza» о том, что проход мониторов возможен, пошла в Ряхово под проводкой сторожевого корабля «Wels» и достигла уже под огнем неприятельской артиллерии лежащего выше Ряхоно острова Табан, где сторожевой корабль был отпущен обратно.). Они остановились приблизительно в 3 км выше моста и, беспрестанно меняя места, открыли по нему сильный огонь. Противодействие неприятельской артиллерии все усиливалось, численность ее все время возрастала, она вела жестокий заградительный и перекрестный огонь по реке выше моста и достигла многочисленных попаданий в оба монитора. «Bodrog» и «Кörös» могли отвечать на огонь только видимых ими батарей и обстреливали главным образом мост и уже перешедшие на другой берег части.
Несмотря ни на что, этот неравный бой продолжался несколько часов. К 14 ч «Bodrog» имел пять попаданий, хотя и не причинивших ему большого ущерба, все же выведших из действия орудийные башни и электроустановку, так что кораблю пришлось уйти для исправления повреждений под прикрытие острова Табан. «Кörös» продолжал бой и получил в итоге 12 попаданий, одно из которых пробило палубу в корме и разорвало паровую магистраль, в то время, как два других, попав в боевую рубку, наполнили ее удушливыми газами. Окутанный паром и потеряв всякую возможность что-либо видеть, корабль направился без всякого управления к румынскому берегу и только после перекрытия магистрали с большим трудом снова вышел на фарватер. С наступлением ночи оба корабля должны были направиться обратно в Лелек, причем приходилось уже остерегаться плывших неприятельских дрейфующих мин. Мост получил такие повреждения, что потребовалось бы очень много времени для приведения его в исправность; переход остальных румынских частей был немыслим.
В ответ на беспрерывные радиотелеграфные донесения командование флотилии стало срочно готовить две новые группы мониторов под командованием капитана 3 ранга Вульфа для смены находившихся в бою кораблей. Вскоре 1-я и 4-я группы мониторов получили приказ привести себя в боевую готовность и взять с собой боеприпасы, уголь и жидкое топливо для находящихся в бою кораблей.
В 17 ч 2 октября из Белян вышла 4-я группа мониторов: «Szamos» (капитан-лейтенант Канковский), «Leitha» (капитан-лейтенант Ренгер) с угольной баржей и баржей с земляным балластом, предназначенной для спуска по течению против моста. Группа подверглась сильному обстрелу многочисленными батареями неприятеля с острова Жинжинарель, расположенного против выхода из протоки. Оба корабля и баржи получили несколько попаданий, у «Szamos» был отбит ствол 7-см орудия.
Тем временем одну из барж, груженую жидким топливом, также привели к нормальной осадке. Но радиодонесение «Szamos» о том, что днем выход с баржей, груженной жидким топливом, невозможен из-за опасности пожара, привело к тому, что в 19 ч вышел сначала «Теmes», а «Enns» с баржей выпустили только после того, как «Теmes» благополучно прошел путь до Систова. Как 4-я, так и быстрее идущая 1-я группы мониторов достигли поздним вечером Лелека. После выгрузки боеприпасов 4-я группа мониторов вышла к Табану для охранения района Ряхово–Журжево. 3-я группа мониторов, корабли которой имели повреждения, получила приказание отойти, и командование всеми оставшимися в районе боя кораблями перешло к капитану 3 ранга Вульфу, находившемуся на «Теmes».
С наступлением дня 3 октября в районе действий заметили множество дрейфующих мин; их частью выловили, частью потопили корабли Дунайской флотилии; они также уничтожили дрейфующую торпеду, по-видимому неудачно выпущенную неприятелем.
Тем временем поступили сообщения о том, что генерал Кош своими войсками атаковал с запада румын и оттеснил их до Ряхово. Стало известно, что мост вновь восстановлен отступающим противником, и требовалось вновь атаковать его еще более сильными средствами. Однако попытка «Szamos» и «Leitha» приблизиться отбила хорошо пристрелявшаяся румынская артиллерия. Поэтому мониторы, приняв со сторожевого корабля «Соmpó», шедшего впереди с промером, шесть дрейфующих мин, пустили их с середины фарватера на мост. Результатом стали многочисленные бреши в мосту, исключавшие всякую возможность сообщения по нему.
Чтобы воспрепятствовать восстановлению и окончательно разрушить мост была разработана более крупная операция 1-й группы мониторов со сторожевыми кораблями «Viza» и пароходом «Balaton», которую и привели в исполнение с наступлением темноты. Под прикрытием «Теmes» и «Enns» «Viza» и пароход «Balaton» прибуксировали к мосту две пустые баржи, которые наполнили водой и тем самым привели к нужной осадке; баржи пустили вместе с 12 дрейфующими минами на мост. Оба монитора следовали за ними с намерением таранить мост, если пущенные «Viza» и «Balaton» брандеры не сработают. Ввиду неизвестности положения противника стрельба не велась. Одна из барж, правда, попала на мель, зато другая, как потом установили, унесла с собой часть моста до бона неприятельского заграждения у Калимока, где и задержалась.
Оставшимся на болгарском берегу румынам отступление было отрезано, и союзники получили возможность вновь занять Ряхово. Смелая попытка румын, которые обратили против австро-венгерских речных сил главную часть своей артиллерии, закончилась полной неудачей; из перешедших на другую сторону войск за ночь на 4 октября левого берега достигли лишь жалкие остатки.
Ранним утром 4 октября действовавшие перед Ряхово мониторы получили сообщение о том, что севернее Тутракана замечены неприятельские военные корабли. Введение в действие флотилии было однако невозможно, так как сразу же ниже частично затонувшего моста у Ряхово начиналось неприятельское минное заграждение. С другой стороны, бой, принимая во внимание превосходство в несколько раз румынской Дунайской флотилии над выделенными у Ряхово кораблями и катерами, имел бы шансы на успех только под зашитой минного заграждения. Поэтому все корабли собрались в районе Мокана–Србце. Впрочем, сообщение о приближении румынских мониторов оказалось ложным.
Один специальный источник делает о деятельности австро-венгерских речных сил такой вывод:
«Дунайская флотилия решила поставленную ей задачу:
- воспрепятствованием продвижению частей, начиная с 6 ч утра, и перерывом неприятельского сообщения в этот день;
- сковывание всей изготовленной к действию неприятельской артиллерии боем с мониторами, так что она не могла быть обращена на фронт;
- разрушением моста и угрозой перекрытия путей отступления, вследствие чего противник, вероятно, вообще был принужден отказаться от своих намерений.
Все находившиеся в бою у Ряхово корабли беспрепятственно вернулись на место якорной стоянки у Белян, несмотря на то, что румыны, между тем, заградили фарватер ниже восточного входа в канал на две трети минами».
4 октября командование находившихся в Лелеке кораблей получило приказ, по возможности до прибытия неприятельской артиллерии забрать стоящие в Журжево с ценными грузами (особенно с жидким топливом и углем) баржи и увести их в Лелек. «Bosna», «Enns», «Bodrog» и «Leitha» подошли в ночь на 5 октября в Журжево, вывели с помощью сторожевых кораблей «Viza» и «Соmpó», вооруженного парохода «Balaton», тральщиков «Baja» и «Bácska», а также парохода «Неrmann» (Пароход «Неrmann» в свое время отступил в Лелек и был покинут экипажем. Затем его укомплектовали добровольцами с мониторов и ввели в строй. Командовал пароходом корабельный гардемарин запаса Байоми.), находившиеся в гавани Журжево баржи, груженные бензином, керосином и коксом, и привели их в целости и сохранности в Лелек, после подавления нескольких румынских батарей, в котором принимала участие и батарея капитана Кельнера. Там охранение барж поручили трем германским моторным катерам «19», «75» и «S11».
После этой успешно проведенной операции речной минный отряд вызвали в Вардин, чтобы оттуда начать траление обнаруженного у восточного входа в Белянскую протоку минного поля. Это заграждение было в ночь с 4 на 5 октября расширено неприятелем под прикрытием расположенных на острове Жинжинарель батарей и теперь преграждало подход у болгарского берега. Так как нечего было и думать о тралении под огнем неприятеля, то командование Дунайской флотилии 7–8 октября предприняло набег, который поддержали комендант Систова и находившаяся в Белянах 2-я группа мониторов.
Для совместных действий в этой операции были привлечены: 2-я группа мониторов («Sava» и «Inn»), сторожевой корабль «Соmpó», речной минный отряд, германская канонерская лодка «Weichsel», австро-венгерская саперная рота, германская рота ландштурма, а также установленное на позиции острова Персина германское 10-см орудие (Имеется в виду, вероятно, 105-мм (10,5 см) орудие (Прим. ред.).). Нападение на остров Жинжинарель прошло точно по приказу. 7 октября после полудня «Inn» (капитан-лейтенант Лешановский) и «Sava» (капитан-лейтенант Баусцнерн), а также германское 10-см орудие на острове Персине обстреляли все служившие помехой артиллерийские позиции восточное Фантансла. Рано утром 8 октября оба монитора обстреляли остров Жинжинарель и после нескольких выстрелов привели к молчанию находившуюся там неприятельскую батарею. Еще во время обстрела подготовленные заранее войска начали переправу на остров и высадились там без потерь. Снова заговорившую батарею у Фантанелы немедленно привело к молчанию германское 10-см орудие на Персине.
В 7 ч речной минный отряд под командой капитан-лейтенанта Рудмана прибыл в район минного поля и тотчас же начал тральные работы. При этом вооруженный пароход «Balaton» оказывал огромную помощь как наступавшим с северо-западной оконечности острова частям, так и тральщикам — орудийным и пулеметным огнем по тылу и флангам неприятеля, нанеся ему большой урон.
Кто не мог спастись вплавь, тот был взят в плен. 130 пленных, четыре 8,7-см (Точнее, вероятно, 8,8-см (Прим. ред.).) полевых орудия Круппа, два 57-мм морских орудия и около 100 винтовок составляли трофеи этой операции (Остров Жинжинарель перешел в руки германских войск и с этого времени стал важным опорным пунктом для будущих переправ через Дунай.).
До обеда через минное поле расчистили проход (При этом речной минный отряд прикрывала германская канонерская лодка «Weichsel».), и корабли смогли начать возвращение; они были обстреляны только одной батареей у Фантанелы, замолчавшей, однако, тотчас же после открытия ответного огня с «Enns». После обеда 8 октября корабли вернулись в Белянскую протоку, где были встречены криками «Ура!».
Попытки неприятеля заградить дунайский фарватер потерпели неудачу; намерение отрезать действующие у Ряхово и Журжево корабли от их операционной базы не удалось и принесло румынам тяжелые потери. Как велика была роль Дунайской флотилии в этом успехе видно из следующей телеграммы главнокомандующего армией фельдмаршала эрцгерцога Фридриха:
«Выражаю благодарность и величайшую свою признательность командующему Дунайской флотилии, подчиненным ему командирам, штабам и командам австро-венгерской Дунайской флотилии и десантного отряда, принимавшим с 2 по 8 октября 1916 г. участие в воспрепятствовании переходу румынских войск через нижний Дунай и уничтожении тем самым угрозы операциям наших союзных войск в Добрудже и создавшим блестящим выполнением поставленных им необыкновенно тяжелых задач, потребовавших громадного напряжения духовных и физических сил, фундамент для будущих больших успехов в Добрудже».
11 октября одно из отделений минной команды было направлено в Рущук для зарядки и выверки болгарских мин, в то время как другой отряд вышел в устье Яндры для траления вновь поставленных румынских мин. Командир речного минного отряда направился в Калимок для разведки неприятельского минного заграждения (Командир речного минного отряда насчитал при этой разведке 260 видимых на поверхности мин, из чего следует, что общее число их могло быть значительно больше. Дальше были поставлены заграждения из свай, бонов и стальных тросов. Все заграждение находилось под защитой гаубиц, прикрытых броневыми куполами. Даже для румынских кораблей не было оставлено прохода.).
Неудача румынских операций у Ряхово имела большое влияние на план наступления союзников. Уже 19 октября группа войск Макензена продолжала наступление на Добруджском фронте, 23 октября пала Констанца, на следующий день были заняты Черноводы. Русско-румынская армия генерала Сахарова отошла в направлении Бабадага и заняла оборонительную позицию примерно в 40 км выше железнодорожной линии Черноводы–Констанца. Это заставило румынское главное командование перебросить на Добруджский фронт одну дивизию войск из Семиградья. С этим подкреплением (в количественном отношении румынские вооруженные силы и без него превосходили союзные) должно было состояться контрнаступление на Добруджском фронте.
Корабли австро-венгерской Дунайской флотилии не могли вступить в эти бои из-за неубранного еще заграждения у Калимока, зато румынской флотилии, в первый раз за кампанию, представилось возможным взять под фланговый огонь левый фланг болгар и путем набегов до Черноводы прервать железнодорожное сообщение, а, следовательно, и снабжение Добруджской армии.
Дунайский фланг болгарских войск поэтому пришлось отвести назад. Чтобы поддержать этот слабый участок фронта главное командование армии потребовало помощи от австро-венгерской флотилии следующей телеграммой: «Левый фланг болгарской 3-й армии подвергается сильному воздействию румынских мониторов. Немедленно выделить минный отряд в Медшидие. Базирование обеспечивается».
Об этой замечательной оборонительной минной постановке, успешно проведенной в труднейших условиях, лейтенант Барта докладывает следующее:
«Германское главное командование предоставило для подвоза потребовавшегося минного отряда и материалов пять трехтонных грузовиков до своей первой линии, а оттуда два железнодорожных товарных вагона. Однако, болгарская железнодорожная служба была на фронте так плохо организована, что путь до Медшидие продолжался целую неделю.
Тотчас же по прибытии 11 октября я явился в тамошнюю германскую комендатуру станции и направился сейчас же с одним из германских офицеров в рекогносцировку угрожаемого речного участка.
Начальник германского штаба предъявил мне совершенно неприемлемое требование поставить минное заграждение в 3 км от передовых линий. Это требование я должен был сразу же отклонить, ссылаясь на недостаток необходимого корабельного состава и на непрерывный артиллерийский огонь. Я должен был также поставить проведение операции в зависимости от результатов рекогносцировки. В то же время я попросил предоставить мне для подвоза материалов 30 подвод.
Местность представляла собой крутой, высокий, глинистый берег, и ближайший подход, ведущий к реке за фронтом, шел по руслу высохшего ручья примерно в 1,5 км за последней передовой линией, но перед этим единственно проходимым путем к реке находился остров, занятый русскими частями. Шлюпок не было.
При разведке я установил также нахождение выше Топала румынских мониторов, которые могли обстреливать этот участок реки.
Затем я предложил командующему генералу Кизолову поставить заграждение примерно в 1000 м ниже упомянутой стоянки кораблей, при условии, если он мне предоставит шлюпки; левый фланг войск должен был тогда отодвинуться назад на 2 км за минное заграждение.
Предложение мое было принято и все необходимое (шлюпки, прожекторы и прикрывающие войска) предоставлено. 15 октября минное имущество было доставлено в деревню Бонащик.
Утром 16 октября пришли заказанные командованием четыре саперных катера, представлявшие из себя, однако, всего-навсего так называемые “турецкие шлюпки” разных типов и годных для поставок мин только при соединении их вместе в одно целое.
С такими судами я смог за ночь поставить самое большее три мины.
Уже в эту же ночь деревня была обстреляна полевой батареей, так что я должен был очистить деревню.
18 октября я предпринял промер глубин русла реки и незаметно ночью поставил три мины у румынского берега.
19 октября попытка была повторена, но лишь только была сброшена первая мина, как был открыт пулеметный огонь с очень близкой дистанции, так что мы достигли своего берега с 15 попаданиями в катер, хотя без человеческих жертв.
20 октября при каждом шорохе по этому участку реки тотчас же открывался огонь. Я прекратил поэтому постановку следующих ударных мин, но в ту же ночь пустил при помощи легкой турецкой шлюпки в другом месте ближе в румынской линии 25 дрейфующих мин, по середине реки.
Приблизительно час спустя мы услышали взрыв мин, жертвой которых оказался румынский сторожевой катер.
Кроме того, был поврежден румынский понтонный мост у Гарсовы, после чего румынские мониторы перенесли свою стоянку ниже Гарсовы.
21 октября я смог пополнить заграждение шестью минами.
Вступление в дело минного отряда помогло уже в том смысле, что были успешно отражены три атаки на болгарский Дунайский фланг, так как румынские мониторы уже не вступали в бой».
Деятельность Дунайской флотилии ограничилась в последующие дни противовоздушной обороной в Белянской протоке, сторожевой службой группы мониторов в Лелекской протоке у Рущука и постановкой минных линий для препятствования набегам румынской Дунайской флотилии. Так, 17 октября при очень тяжелых условиях было поставлено минное заграждение у Силистрии (Постановка мин производилась несколькими реквизированными на месте старыми турецкими шлюпками при обоюдном огне береговых гарнизонов.), которое должно было препятствовать румынским мониторам проникать в тыл через протоку Боруса (Borcea-Kanal).
В Журжево румыны начали взрывать часть находившихся там барж с таким расчетом, чтобы в каждой группе была затоплена верхняя по течению баржа — для воспрепятствования уводу других барж.
В начале ноября на обоих берегах Дуная на участке Систова производилась работа по устройству наступательных и оборонительных сооружений, созданных из-за туманной погоды сравнительно беспрепятственно.
Ясные дни использовались для коротких артиллерийских боев. Так, например, 1 ноября румынская батарея вновь обстреляла восточную часть Белянской протоки, очевидно в целях пристрелки заградительного огня. Так как из Систова неприятельскую батарею могла достать только самая тяжелая артиллерия, то 1-я группа мониторов из Белянской протоки вступила с нею в бой. Неприятельская батарея восточное Фантанелы временами приводилась к молчанию, зато одновременно с этим обнаружила себя неприятельская тяжелая батарея у Сухой, позиция которой не могла быть определена с мониторов, и которая состояла, судя по найденным осколкам, из 21-см орудий. Ее позицию удалось определить из Систова, так что посредством этой артиллерийской дуэли был достигнут желаемый результат.
В тот же день сторожевой корабль «Czuka» (командир старший лейтенант Наги) разведал проход в румынском рукаве Дуная около острова Дину и уничтожил средства сообщения гарнизона острова. Для действий против этой войсковой части вышла 2-я группа мониторов, несшая сторожевую службу у Лелека. В то время как «Sava», вслед за «Czuka», прошла в протоку, «Inn» вел артиллерийский огонь по обнаруженному у юго-восточной оконечности острова опорному пункту и когда там не стало заметно больше никакого движения, выслал на берег разведывательный патруль. Этот последний попал под фланкирующий огонь из разрушенного опорного пункта, причем был убит унтер-офицер и два матроса тяжело ранены. После разрушения этого окопа орудийным огнем патруль вновь двинулся дальше и перебил в штыковой схватке остатки гарнизона.
Следуя за «Czuka», «Sava» продолжал свой путь вверх по румынской протоке, «Inn» шел у болгарской стороны острова. Оба монитора обстреляли неприятельские стрелковые окопы, причем бежавшие караулы в большей своей части были перебиты. Внезапно идущий впереди сторожевой корабль был обстрелян батареей, расположенной на материке и повернул назад. «Sava» обстрелял батарею, и, уничтожив пулемет, заставил тем самым прислугу укрыться в блиндажи. «Inn» пришел, обогнув остров, как раз в нужный момент для того, чтобы довершить разрушение этих блиндажей. Были захвачены два 57-мм полевых орудия с полными зарядными ящиками.
8 ноября была произведена разведка боем румынского берега против западного выхода из Белянской протоки, в которой принимали участие под командой капитана 3 ранга Вульфа: мониторы «Теmes», «Maros», «Leitha» и «Enns», одна рота германского ландштурма и одна рота болгарского ополчения, а также морской десантный отряд из 130 добровольцев. «Теmes» осуществил артиллерийское обеспечение от тяжелых батарей, остальные мониторы под руководством капитан-лейтенанта Гюнтера Кропша (« Maros») производили артиллерийскую подготовку и поддержку переправы и высадки, причем «Maros» и «Leitha» подошли непосредственно к румынскому берегу и высадили морской десантный отряд. Румыны под огнем мониторов успели, однако, своевременно отвести господствующую над западным устьем протоки батарею. Высадившиеся войска частично перебили, частично взяли в плен полевую заставу, сожгли орудийные площадки и рассчитанные на целый батальон блиндажи и захватили пехотную патронную повозку вместе с упряжкой. Стрелявшая с закрытой позиции из леса неприятельская батарея не смогла помешать этой операции.
9 ноября 2-я группа мониторов, находившаяся в Лелеке, пыталась использовать утреннюю мглу для набега на годные к плаванию баржи у Журжево. Эта операция, однако, не оправдала полностью возлагавшихся на нее надежд: когда сторожевой корабль «Czuka» и укомплектованный добровольцами пароход «Нermann», предназначенные для буксировки барж, приблизились к Журжево, внезапно задувший ветер, разогнал туман. Несмотря на это, операция была проведена, и удалось захватить две наполненные бензином наливные баржи, невзирая на открытый тотчас же неприятелем огонь.
13 ноября была использована возможность помешать румынам в уничтожении судового состава в Журжево. При содействии сухопутной артиллерии из Рущука 2-я группа мониторов, сторожевые корабли «Czuka» и «Fogas» и пароход «Нermann» провели большую операцию против Журжево. На этот раз румыны (возможно усиленные русскими) приняли некоторые меры безопасности: баржи были снабжены подрывными патронами. Для того чтобы захватить баржи, надо было с них сначала удалить патроны. Несмотря на это, удалось взять в общей сложности семь (большей частью груженых) барж. Во время операции батарея капитана Кельнера успешно нейтрализовала румынскую артиллерию на берегу.
Постоянные атаки мониторов, в конце концов, вынудили румын принять решение изгнать из Лелекского канала корабли Дунайской флотилии и отбить у них трофеи, для чего они подтянули тяжелую осадную батарею. Этот план, однако, не удался, так как, пользуясь ночным временем, вооруженные пароходы «Una» и «Vág» увели баржи в безопасные места в Белянах; неприятельская батарея начала обстрел слишком поздно.
Между тем, центральные державы добились на румынском флоте новых успехов. Добруджская армия после прибытия германского подкрепления захватила ключевые румынские позиции у Топрайсара, а 23 октября — Констанцу.
Произведенные во многих местах попытки взорвать железнодорожные мосты у Черноводы и Фетешти удались румынам лишь на мосту через Борсинский рукав Дуная у Фетешти. 9-я армия под командованием генерала фон Фалькенгайна продвинулась после тяжелых, но успешных боев до севера западной части Малой Валахии. Наступил момент для охвата противника в Валахии с юга. Это стало задачей Дунайской армии (Дунайская армия состояла из германской 217-й дивизии, 1-й и 12-й болгарских пехотных дивизий, 26-й турецкой бригады, германо-болгарской кавалерийской дивизии генерал-майора фон дер Гольца, тяжелых гаубичной и пушечной батарей и австро-венгерских саперов.), усиленной войсками Добруджской армии (Добруджская армия включала две болгарские и две турецкие пехотные дивизии, а также один германский полк.).
Австро-венгерская Дунайская флотилия и как одна из важнейших ее частей германская флотилия моторных катеров находились в подчинении командующего боевым участком Систово германского генерал-майора фон дер Гольтца.
К Систову были передвинуты части Добруджской армии, так как в этом пункте она должна была сомкнуться с подходившей из Семиградья германской 9-й армией. Чтобы отвлечь внимание неприятеля от намеченного форсирования Дуная, пушки союзников грохотали беспрестанно от Видина до Тутракана.
По плану форсирования части Дунайской армии должны были перейти через Дунай тремя эшелонами, посредством понтонов и паромов под прикрытием огня Дунайской флотилии и береговых батарей.
Переправа через Дунай в районе Систова (ноябрь 1916 г.)
Распределение войск было следующее:
- Западная Систовская группа: германская 217-я пехотная дивизия, западнее Систова из Белянской протоки на румынский берег, восточнее занятого своими войсками острова Жинжинарель, против укреплений Зимницы-западной.
- Переправа: посредством австро-венгерских саперных гребных паромов и моторных катеров германской флотилии, моторных катеров для пехотных ударных частей, паровых паромов и колесных пароходов, каждого с четырьмя баржами для пехотных соединений до 1000 человек, кавалерии, артиллерии, обозов и прочего и так далее.
- Восточная Систовская группа: 1-я и 12-я болгарские пехотные дивизии восточнее Систова от Текир-Дере (Tekir-Dere) на румынский берег, а также на остров Буйореску (Bujorescu) против укреплений Зимницы-восточной.
- Переправа: средствами австро-венгерского морского гребного отряда под командой капитан-лейтенанта Мазуранича, германских моторных катеров и паровых паромов — колесных пароходов.
- Группа Сомовит: германский батальон ландштурма у Сомовит на остров Кальнобет и против укреплений у Излазу.
- Переправа: посредством барж на буксире моторных катеров (демонстративная операция для отвлечения внимания противника).
Две остальные дивизии и обоз должны были переправиться по окончании наводки понтонного моста (системы Герберти).
Речные силы распределялись следующим образом:
- при командовании: флагманский корабль «Теmes» у Систова; сторожевой корабль «Ваrsch» — репетование радиограмм; сторожевой корабль «Viza» — прокладка кабеля для артиллерийского наблюдения;
- при западной Систовской группе: монитор «Inn» — прикрытие западной группы, действия против Зимницы-западной; сторожевой корабль «Fogas», вооруженные пароходы «Helene» и «Vág» — прикрытие Западной группы, прикрытие входов в Белянскую протоку, очищение румынского берега Дуная между входами в протоку; монитор «Maros» и вооруженный пароход «Una» — очищение румынского берега Дуная у Турну–Магуреле; германская речная канонерская лодка «Weichsel» — прикрытие понтонов и моторных катеров; германский катер «I» — регулирование службы моторных буксиров; германские моторные катера «XXV», «232», «238» — буксировка понтонов; «4», «16», «90» — переправа командного состава, прокладка кабеля;
- при восточной Систовской группе: мониторы «Enns», «Bodrog», «Кörös», сторожевые корабли «Соmpó», «Wels» — прикрытие восточной группы, нападение на Зимницу-восточную; германские моторные катера «I», «72», «200», «216» — буксировка понтонов, переправа командного состава, прокладка кабеля;
- группа Сомовит: мониторы «Szamos», «Leitha», сторожевой корабль «Viza» — прикрытие переправляющихся батальонов, демонстративная атака на Излазу, обратная переправа после операции;
- обеспечение мостов во время и после их постройки возлагалось на сторожевые корабли «Соmpó» и «Wels», а на вооруженные пароходы «Balaton» и «Helene» — противовоздушная и противоминная оборона (против дрейфующих мин).
Корабли Дунайской флотилии начали движение 23 ноября в 6 ч с целью занять предназначенные им места. Но так как в начале переправы был густой туман, то совместные действия вылились в ряд отдельных предприятий, в которых речные силы имели возможность действовать по своей инициативе. У Теки-Дере сослужила хорошую службу морская гребная команда под командой капитан-лейтенанта резерва Мазуранича.
На берегу не встретилось сколько-нибудь значительного противодействия, так как даже известные раньше пулеметные гнезда оказались пустыми, и береговые посты обратились в бегство при первых же выстрелах. Серьезный бой начался только при продвижении десантных частей к гребню горы над городом Зимница. Город был очищен от неприятеля. На реке противник ограничился бесцельной, из-за густого тумана, стрельбой по ранее пристрелянным местам, особенно по восточному краю протоки, однако без единого попадания.
«Теmes», имея на борту командующего Дунайской флотилией, занял для руководства операцией место в центре района действия. «Enns» пришвартовался прямо к набережной города Зимницы. Его личный состав обыскал таможенные здания, очистил от неприятеля остров Буйореску и захватил при помощи патруля револьверную пушку. Под прикрытием этого монитора высадились также и войска с тех понтонов, которые заблудились в тумане и были снесены по течению, идя из Белян. Около 11 ч «Inn», находясь в непосредственной связи с наступавшими на западную окраину Зимницы войсками, мог в промежутки между облаками тумана видеть высоты и временами успешно обстреливать их, что очень ускорило овладение высотами. «Viza» и «Ваrsch» занимались прокладкой кабеля и радиотелеграфной связью.
У Теки-Дере бой передвинулся вниз по течению, где 3-я группа мониторов прикрывала фланг и отогнала приближавшуюся неприятельскую пехоту. 2-я группа сторожевых кораблей быстро заняла место запоздавших из-за тумана паровых паромов и до их прибытия переправила несколько эшелонов. «Maros», «Fogas», «Helene» и «Vág» очищали берег и острова выше по течению, проходя все каналы от восточного устья протоки.
В 15 ч госпитальное судно «Кulра» могло отправиться в Зимницу для приема раненых.
Боевые единицы, выполнившие свои задания, возвращались в Беляны, так как не должны были из-за тумана становиться на якорь. 3-я группа мониторов и 2-я группа сторожевых кораблей оставались на нижнем по течению фланге переправленных частей.
Временами туман был настолько густым, что паровые паромы могли доставлять войска только с большим опозданием. Четыре паровых парома сели на мель еще в районе Белянской протоки; их сняли с мели знакомые с местностью офицеры Дунайской флотилии при помощи спасательного парохода «Samson»; затем паромы отвели к месту выгрузки.
Действия 4-й группы мониторов (капитан-лейтенант Капковский) у Излазу 23 ноября еще не закончились, так как переход задерживался густым туманом. Излазу удалось занять только на следующий день, после подавления огня четырех неприятельских орудий, мониторами и сторожевым кораблем «Czuka». При этом десантный отряд с монитора «Szamos» захватил два орудия и применил их против контрнаступления румын. В этот же день была закончена постройка у Систова моста системы Герберти.
2-я группа сторожевых кораблей несла охранение от неприятельских самолетов, в то время как речной минный отряд с «Balaton» и «Helene» принял на себя защиту военного моста от дрейфующих мин. «Maros» и «Una» разведывали и очищали участок вверх по течению до Турну-Магурелс. Таким образом, несмотря на тяжелые обстоятельства, соединенная Дунайская флотилия с приданной ей германской флотилией моторных катеров доказала на деле свою пригодность при переправе войск.
Генерал-майор фон Сухай оценивает происшедшее следующими словами: «Совместные действия флотилии с сухопутными частями были образцовыми и останутся навсегда примером».
Австро-венгерская Дунайская флотилия должна была теперь выполнить следующие новые задачи: очистку Дунайского фарватера от всех препятствий (свай, затонувших кораблей, бонов из стальных тросов, цепных и бревенчатых, мин, торпедных батарей и тому подобного); поддержку наступающих с севера и запада частей 9-й армии, а также продвигающейся на восток Дунайской армии; инициативные действия против засевшего в береговом районе неприятеля.
Для очистки фарватера назначили следующие корабли: вверх по Дунаю от Систова: мониторы «Теmes» и «Enns», сторожевой корабль «Viza», вооруженный пароход «Vág» и два тральных моторных катера — как разведывательная группа, мониторы «Sava» и «Inn», сторожевой корабль «Ваrsch» — как тральная группа; вниз по Дунаю от Орсовы: вооруженные пароходы «Almos», «Сsobanc» и «Szigliget», а также два саперных речных минных взвода — как тральная группа.
Группа, возглавляемая «Almos», уже 28 ноября проделала проход через заграждения (минное, боновое и из затопленных судов), сделанные румынами у Симиану и Кладово.
1-я группа мониторов, под командой капитана 3 ранга Вульфа, достигнув 26 ноября Бехета, не могла, однако, провести намеченный вывод плавучих средств из этой гавани, так как большая часть барж была затоплена румынами, а другая часть занята болгарами для осуществления переправы. Идя вверх по течению, группа во главе с «Теmes» достигла 28 ноября Радуеваца одновременно с германским моторным катером «98», пришедшим из Турну-Северина. 29 ноября оба монитора встретились с группой «Almos», шедшей для дальнейшего обследования реки вниз по течению. Капитан 3 ранга Вульф повел подчиненную ему 1-ю группу мониторов через заграждение Симиану в Турну-Северин. Там реквизировали и дооборудовали верфь, а в прибрежном районе произвели поиски минных станций; ниже Симиану и на острове Коробова обнаружили по две торпеды.
2-я группа мониторов достигла порта Корабии и захватила там оставленные русскими суда (Из числа оставленных в свое время в Корабии русских судов Дунайской флотилией был, по-видимому, использован пароход «Патриот».), после этого она пошла в Калафат, где вместе с болгарскими войсками использовалась для службы обеспечения и с помощью 1-й группы дозорных кораблей основательно обследовала окружающие воды, а также Гогозерскую протоку. На «Maros» и «Inn» возлагалась брандвахтная служба в Корабии.
3-я группа мониторов за этот промежуток времени проникла вместе с продвигавшимися вниз войсками до Лелека. «Кörös» выловил при этом в протоке Дину плававшую торпеду.
4-я группа мониторов, после очищения Излазу, сопровождала части переправлявшиеся на понтонах, буксируемых моторными катерами, для дальнейшего использования в Систово, и затем повернула в Белянскую протоку для кратковременного отдыха.
Благодаря деятельности Дунайской флотилии был вторично освобожден и открыт судоходный путь на Дунае, закрытый с момента начала войны с Румынией. Боевые единицы Дунайской флотилии тотчас же занялись захватом находившихся между Орсовой и Рущуком румынских торговых кораблей, и уже 27 ноября доложили о взятии на этом участке шести пароходов и 80 барж.
Между тем, Дунайская армия начала наступление. Германская 217-я пехотная дивизия продвинулась до Александрии, которая 27 ноября была взята. Вновь сформированная кавалерийская дивизия фон дер Гольтца выступила по направлению на Фламанду Болгарские 1-я и 12-я пехотные дивизии направились на Журжево в сопровождении мониторов «Bodrog» и «Кörös» и германских моторных катеров «66» и «72». Речные силы обеспечили успех болгарским частям, переброшенным на паромах и по наскоро сколоченному понтонному мосту у Рущука через Дунай. Журжево пало 27 ноября.
В декабре дальнейшее продвижение союзных войск в Большой Валахии шло настолько быстро, что к 9 декабря были почти достигнуты прежние государственные границы у правого берега Дуная. 6 декабря был взят Бухарест.
Относительно этой операции генерал-лейтенант А. фон Грамон в своем труде «Наши австро-венгерские союзники в Мировую войну» (Берлин, 1920) пишет:
«Кратчайший путь к Бухаресту вел через горные проходы у Кронштадта; на этом пути лежали и ценнейшие нефтяные промыслы. Потому там сконцентрировано было все сопротивление противника. В маневренной войне севернее гор румынское командование и румынские войска оказались беспомощны перед гораздо лучшей подготовкой и опытом их противника. В позиционной войне различие немного сравнивалось; к тому же условия местности явно были гораздо более благоприятны для обороняющихся, позиции которых были созданы чуть ли не в мирное время и могли быть взяты штурмом даже лучшей пехотой только после преодоления больших трудностей.
При таком положении дел Фалькенгайн решил в противоположность главнокомандующему армией Тешену (но по соглашению с германским верховным командованием) прорваться не здесь, в месте сильнейшего сопротивления, где это потребовало бы чрезмерно больших жертв, а у прохода Шурдук к югу от Петросени. Генерал фон Кюне получил там приказ, перевалив через горы, двинуться на юг, а затем, повернув на восток, взять направление на Бухарест.
Его южный фланг должен был сомкнуться с армией Макензена, части которой должны были перейти Дунай у Систова. Атака началась 11 ноября. Выход из гор был пробит, румыны были разбиты в бою под Таргу-Ию, кавалерийский корпус Шметтова прорвался и уже 23 прошел Старую Реку (Altfluss). Румыны отступили на восток и отдали Ротентурмский перевал и горные проходы на Камполунг. 23 ноября Дунай перешли части армии Макензена и соединились с 9-й армией. Борьба за столицу государства близилась к развязке. Главное румынское командование, чтобы в последний час изменить положение, направило все имеемые силы для контрнаступления юго-западнее Бухареста против внутреннего фланга армий Фалькенгайна и Коша. Сначала удар имел успех, но закончился вступлением в дело войск второй линии, поражением и уничтожением ударной румынской группы. Этим самым Румыния потеряла последний свой резерв; она отдала столицу и начала отступление в восточную Валахию. Перевалы южнее и юго-восточнее Кронштадта поэтому также не могли быть удержаны; ценный нефтяной район перешел в наши руки, хотя промыслы и были беспощадно разрушены по всем правилам искусства.
Менее чем через четыре недели прорывом через Шурдукский перевал был ликвидирован вообще горный фронт, и в наши руки перешла вся западная Валахия со столицей».
Сопровождавшие фланг армии мониторы 2-й группы подошли к Калимокскому заграждению. Мониторы оказали ценное содействие артиллерийской поддержкой переправе болгарских частей, а 4 декабря — отражению сильного контрудара румын; однако, они уже не смогли быть полностью использованы в боях сухопутных частей на краю возвышенности Греча-Пруна, так как неприятельские позиции находились на пределе дальности действия их орудий. Чтобы обстрелять эти объекты, введена была 1-я группа мониторов. «Enns» успешно обстрелял 8 декабря Касциораль. В тот же день Ольтеница перешла в руки болгар, на чем и закончились действия Дунайской флотилии выше Калимокского заграждения.
9 декабря у Рущука были собраны все корабли 2-й группы мониторов, 1-й группы мониторов и 2-й группы сторожевых кораблей; в то же время речной минный отряд двигался вниз для расчистки судового фарватера. Госпитальное судно «Кulра» в это время оказывало ценную помощь по обслуживанию и транспортировке раненых.
Очистка западной Валахии от неприятеля была осуществлена между тем группой австро-венгерского полковника Сциво. «Sava» при этом представился случай выбить неприятельскую пехоту из Бехета.
4 декабря контратака ожесточенно обороняющихся румын на Корабию вызвало потери в личном составе Дунайской флотилии: превосходящими силами были атакованы береговые патрули с «Sava» и «Maros», причем в бою под Рущуком было убито двое и трое ранено. Раненые могли быть еще спасены, но неприятельская артиллерия обстреляла подошедшие корабли. Эта батарея тотчас же была приведена к молчанию обоими мониторами. Команда батареи бежала, оставив на произвол судьбы два орудия, которые затем были захвачены. На румынских позициях при продвижении вперед было найдено 50 убитых.
Попытка командира 1-й группы мониторов послать по этому случаю в Корабию через парламентера предложение румынским частям сдаться, не увенчалась успехом; посланный ночью с парламентером сторожевой корабль «Ваrsch» был обстрелян неприятелем. Чтобы не повредить ценных зернохранилищ, пришлось отказаться от немедленного возмездия посредством обстрела города. На следующее утро Корабия была вновь взята мониторами и защищена от дальнейших неожиданностей морским десантным отрядом и полуротой австро-венгерской пехоты, своевременно прибывшей для пополнения группы полковника Сциво. 9 декабря румынские войска сдались вблизи Турну-Магуреле этому отряду (Количество взятых пленных намного превысили численный состав самой австрийской группы.).
В успехе сухопутных частей большую роль сыграли корабли Дунайской флотилии.
Для охраны дунайского фланга центральных держав у Орсовы служила группа, состоящая из «Almos» и сторожевых кораблей «Stöhr» и «Lachs» под командой капитана 3 ранга Штутгофа. Вначале команды этих кораблей принимали участие в отправке в тыл находившегося в Орсове керосина и бензина. В ночь с 30 на 31 августа эта группа прикрывала эвакуацию мирного населения из Орсовы. На следующий день саперам пришлось взорвать Черноводский мост, и войска отступили с первой линии позиций. Когда противник, теснивший союзные войска, занял пограничные высоты, «Almos» удалось метким огнем выбить его с возвышенности, лежавшей близко к Дунаю и воспрепятствовать переходу реки у Черновод. 2 сентября «Almos» дважды произвел разведку боем, попав под огонь нескольких румынских батарей, и выяснил, что Орсова румынами еще не занята. Корабль установил связь с приближавшимися подкреплениями своих войск и подготовил для них переправу у Мраконии в 12 км выше Орсовы.
В дальнейшем, с 16 сентября, «Almos» и «Stöhr» несли разведывательную и сторожевую службу на реке. 20 сентября группа получила подкрепление вооруженными пароходами «Сrobanc» и «Sziglige». Кроме того, ей придали несколько собственных и один германский моторный катер «D», как посыльные суда.
Утром 1 октября началось продвижение усиленных тем временем войск, дунайский участок которых находился под командой полковника Сциво. Во время этого наступления вооруженные пароходы действовали совместно, обстреливая в утренней мгле находившиеся западнее Орсовы холмы. При этом «Сrobanc» и «Sziglige» получили под сильным артиллерийским огнем свое боевое крещение, не пострадав, однако, совершенно. Между тем, от их огня взорвались сложенные румынами в казарме речные мины. Когда к полудню рассеялся туман, начался отход кораблей под сильным заградительным огнем румынских батарей; против всяких ожиданий, кораблям удалось вернуться без каких-либо повреждений. Из-за очень сильного противодействия в этот день продвижение не возобновлялось; в следующие дни даже пришлось вследствие атаки и обхода румынами со своего сухопутного фланга отнести прибрежные позиции к O’Асцонирету (O’Asszonyret), причем отступление прикрывала группа пароходов. 7 октября после прибытия артиллерии удалось вновь продвинуться за O’Асцонирет.
С 23 октября Дунайской группой ежедневно производилась разведка с боями, а 27 октября общее наступление против румынских позиций было поддержано вооруженными пароходами. Это привело к тому, что оставленные 4 октября позиции вновь были заняты нашими войсками и в дальнейшем усилены. В ночь с 4 на 5 ноября командами кораблей на ранее принадлежавшем сербам берегу, к северу от Текия, было создано несколько пулеметных позиций. В течение 7 и 8 ноября прибыла германская самокатная бригада, под командой полковника фон Куадта, принявшего затем под свое командование союзные войска. Созданные корабельными командами пулеметные гнезда заняли германские стрелки.
11 и 12 ноября имело место общее наступление союзных войск, в котором успешно принимали участие вооруженные пароходы и пулеметы у Текии, обстреливая район моста через реку Черна. 13 ноября были взяты Орсова и другие пограничные пункты и румыны отброшены за реку Черна.
Два дня спустя к группе пароходов присоединился 1-й речной саперный взвод под командой капитана Эммингера. В следующие же дни взвод получил возможность использовать ночное время и туманы для обследования Дуная у Орсовы. 20 ноября ночью «Almos» и саперный взвод произвели рекогносцировку сухопутных позиций ниже Орсовы.
Вскоре после этого началось совместное наступление на румынские позиции восточное Черны, происходившее под прикрытием всех вооруженных пароходов. Сторожевые корабли в это время несли посыльную службу между Орсовой и Текией. На следующий день румыны принуждены были очистить венгерскую пограничную область. «Almos» и сторожевые корабли разведкой с боем установили, что неприятелем покинут и остров Адакале. В следующую за тем ночь румыны отошли на возвышенности Верциоровы. Германский отряд самокатчиков добрался до Турну-Северина, где соединился с германской частью подошедшей к городу с юга. Только в горах румыны еще оказывали упорное сопротивление.
Наконец речным кораблям осталось только выполнить одно задание — обследовать фарватер в отношении мин. После получения подкрепления в виде 4-го речного саперного взвода группа пароходов Штрудтгоффа обследовала участки у Кладово и у Турну-Северина и обвеховала свободный от мин фарватер.
26 ноября вооруженные пароходы стали на якорь у верфи Турну-Северина и реквизировали ее для нужд австро-венгерского военного флота. Еще до 28 ноября в минном заграждении у Симиану был протрален фарватер, после чего «Almos», «Сsobanc» и «Stöhr» с тральными судами речного минного взвода впереди вышли, достигли Брза-Паланки, в то время как «Sziglige» и «Lachs» взяли на себя охрану верфей. 29 ноября встречена была идущая вверх по течению для открытия Дунайского пути 1-я группа мониторов, после чего путь был продолжен до Калафата. 1 декабря группа пароходов «Almos» вновь перешла в ведение командования Дунайской флотилии и вышла вверх по направлению к Турну-Ссверину для проведения дальнейших минно-тральных работ и несения сторожевой службы у верфей.
6 декабря старший лейтенант Барта фон Дальнокфальва присоединился к речному минному отряду после того, как ему удалось, несмотря на сильный обстрел при свете неприятельских прожекторов, в течение нескольких ночей заградить минами Дунай у острова Бонасчича выше Черновод.
8 декабря «Enns» прогнал неприятеля из Касциоареаля, и в тот же день болгары взяли Ольтеницу, чем и закончились действия Дунайской флотилии выше Калимокского заграждения. Мониторы должны были предоставить поле действия австро-венгерскому речному минному отряду и вернулись в Рущук.
11 декабря 1916 года речное минное отделение, находившееся под Рущуком, получило по радио приказ: «Срочно очистить фарватер до Ольтеница». В 9 ч весь состав речного минного отделения вышел вниз по реке, к 13 ч подошел к 450-му километру (Приведенные здесь цифры означают расстояние в километрах от Сулинского устья Дуная до Сулина.), до которого ранее уже производился поиск. Здесь были организованы и высланы дальше вниз по течению пять групп тральщиков-миноискателей.
Сейчас же у 447-го километра, где государственная граница пересекает Дунай, тральщики натолкнулись на первые мины между левым берегом и островом Ваятиорея (Vajatiorea). Из-за густого тумана это заграждение удалось уничтожить только 12 декабря. К этому времени от главнокомандующего Макензена было получено приказание: «Ускорить всеми средствами очищение фарватера от мин и доносить о результатах ежедневно в 6 ч вечера». Для исполнения этого все мины, обнаруженные на поверхности воды, расстреливались или подрывались; остальные, попавшие в тралы, буксировались на мелкие места и там обезвреживались. Минное заграждение на 447-м километре состояло из мин русского типа: контактных и обсервационных, стоявших на 250-кг грибовидных якорях и соединенных между собой цепями, вдоль которых шли запальные провода. Еще до наступления темноты группы тральщиков-миноискателей продвинулись до 442-го километра, то есть до бревенчатого бона Калимокского заграждения. Поэтому «Balaton» и «Тulln» в тот же вечер перешли туда.
13 декабря выяснилось, что бревенчатый бон состоял из двух частей. Более короткое звено тянулось от правого берега Дуная до острова Калимок; здесь бревна были прикреплены к крепко забитым сваям стальным тросом диаметром в 110 мм. Несмотря на сильное течение эта часть бона простояла 10 месяцев, и даже мощный буксир «Аnnу», который при переходе румын через Дунай под Ряховым был пущен пароходом «Balaton» на понтонный мост, смог разрушить мост, но не бон, и теперь лежал поперек течения прижатый к сваям.
Вторая часть бона, от левого берега Дуная до острова, состояла из очень крепких бревен, снабженных длинными железными наконечниками, стоявших на якорях приблизительно на расстоянии 10 м друг от друга и соединенных между собою также 110-мм стальным двойным тросом. Средний участок этой части бона сдал и был снесен примерно на 1 км вниз по течению, где и задержался на якорях линии обсервационных мин. На некоторых отдельно стоявших на якорях бревнах бона были обнаружены прикрепленные контактные мины. Несмотря на густой туман, удалось еще в тот же день удалить взрывами не закрепленную на сваях часть бона. При этом было обезврежено несколько мин и открыт доступ к первому минному заграждению.
Последнее состояло, как и обнаруженное у государственной границы, из соединенных цепями контактных и обсервационных мин.
14 декабря снова был сильный туман. Удалось обезвредить только две мины недалеко от левого берега Дуная, причем одна взорвалась в трале; многие мины сорвались с якорей и уплыли. 15 декабря хорошая погода позволила дойти до второй линии мин, и утром было расстреляно пять мин; три подняты, причем одна оторвалась и поплыла по течению; после полудня было расстреляно 15 мин, подорвано три и поднято две.
16 декабря из третьего заграждения было подорвано шесть мин, поднято четыре, одна оторвалась и уплыла. Так как несколько якорей попало в тралы, то для их очистки пришлось, несмотря на большую затрату времени, поднять семь связанных между собой грибообразных якорей. Далее в продрейфовавшей части бона было найдено и похоронено на левом берегу Дуная тело румынского матроса.
17 декабря «Balaton» смог продвинуться до 438-го километра, где у левого берега находилось бетонированное основание батареи, с которого противник имел время, но не сумел увезти башнеподобные орудийные щиты и броневые купола. Не прерывая тральных работ, команда парохода «Balaton» сняла и погрузила четыре щита и броневые купола вместе с находившимися на батарее люльками и тумбами.
18 декабря было подорвано шесть мин третьего заграждения и одна убрана. Так как после этого через все Калимокское заграждение образовался фарватер шириной 400 м, то обследованный проход был обозначен черными буями. Затем были удалены остатки неприятельских противоминных сетевых заграждений, состоявших из бочек и подвешенных к ним сетей из троса, после чего группа тральщиков-миноискателей могла продвигаться до Ольтеницы без опасения наткнуться на мины. Тотчас же было отправлено радиодонесение командующему Дунайской флотилией о том, что столь нужный водный путь подвоза боеприпасов в Ольтеницу открыт. Затем вечером прибыли посланные из Турну-Северина для ускорения тральных работ 1-й и 4-й речные минно-саперные взводы, суда которых стали на якорь у бывшей государственной границы.
По получение приказа от командующего Дунайской флотилией «не прекращая тральной проводки, немедленно ликвидировать обсервационное минное заграждение под Лелеком», моторный буксир «Tulln» в тот же день был отряжен вверх с «минным утюгом» (В подлиннике — Minenplatte (Прим. перев.).) и тендером «Bácska». Одновременно 1-му и 4-му речным минно-саперным взводам был отдан приказ – обследовать у Калимока фарватер во всю ширину реки, на достаточную глубину, принимая во внимание высокий уровень воды, и по окончании работ убрать черные буйки ограждения.
Вечером «Balaton» с остальными частями речного минного отделения вышел вниз по реке и стал на якорь у Ольтеницы.
В течение 20 и 21 декабря Дунай был обследован по всей ширине до 417-го километра, и, так как на фарватере лежало много затонувших барж, эти навигационные препятствия обозначили черно-белыми буями.
Пароход «Balaton», использовавшийся во время войны как вспомогательные канонерская лодка, тральщик и минный заградитель
22 декабря «Balaton» продолжал свой путь вниз по течению, выслав вперед тральную разведку. На 391-м километре в трале парового баркаса взорвалась мина, после чего «Balaton» повернул обратно и стал на якорь. Здесь у Ветрена в тот же день еще две мины были взорваны, одна поднята и две, сорванные с якорей, уплыли по течению.
23 декабря тральные работы продолжались; утром была расстреляна одна мина, две взорваны и убран один якорь; после обеда было взорвано еще три мины.
За островом Клину был обнаружен в боковой протоке брошенный большой румынский буксир «Sophie D» и пароходу «Неlеnа» поручили вывести его, отбуксировать в Ольтеницу и передать там органам Главного полевого управления перевозками.
Рано утром 24 декабря вперед были высланы с поставленными тралами паровые баркасы и моторные катера, вслед затем «Balaton» продолжал свой путь вниз по реке. У 383-го километра услышали с болгарского берегового поста громкие окрики, извещавшие о нахождении здесь мин, однако тревога оказалась ложной. Только у 378-го километра в непосредственной близости к городу Силистрия натолкнулись на мины и стали на якорь немного выше заграждения. В тот день представилась возможность обезвредить и поднять вместе с якорями только две неприятельские мины известного уже типа, так как, прежде всего пришлось удалить 13 собственных мин, поставленных в свое время для обороны Силистрии. Вечером была сорвана с якоря еще одна неприятельская мина, которую, однако, из-за темноты пришлось пустить по течению. 25 декабря рано утром обследование продолжалось, и был вытрален остаток неприятельского заграждения, причем две попавшие в трал мины ударились друг о друга и взорвались одновременно, подняв мощный столб воды.
26 декабря «Balaton» смог, несмотря на туман, продолжить свой путь вниз до 322-го километра. Там стояли остатки неприятельского сетевого бона; они были убраны, и путь до 314-го километра продолжался в тумане. Здесь, недалеко от Троянова вала, тянулись сильные проволочные заграждения до самого берега около Разова. У предмостного укрепления Дунай был загражден минами. Перед заграждением стали на якорь и производили работы с 7 ч до 16 ч 27 декабря. Убрав неприятельские мины, снялись с якоря и продолжали поход с охранением и, не дойдя двух километров до Черноводского моста, из-за наступления темноты снова стали на якорь.
28 декабря дул свежий восточный ветер и была настолько большая зыбь. Что невозможно было производить поиски моторными катерами, поэтому была произведена рекогносцировка Дуная путем наблюдения с высокого очень крутого берега. В 500 м от железнодорожного моста был обнаружен неприятельский сетевой бон на бочках, принятый сухопутными частями за минное заграждение. Он был в течение утра удален посыльными судами речного минного отделения, причем была поднята одна принесенная течением неприятельская мина. Днем погода настолько поправилась, что в 15 ч можно было продолжить поход вниз с охранением до Боначич, где пришлось стать на якорь перед собственным заграждением из контактных мин.
29 декабря было поднято и взято на борт шесть из десяти поставленных здесь ранее нами русских контактных мин. Остальные четыре найти не удалось, несмотря на основательные поиски до 10 м глубины. В предположении, что эти недостающие мины были или уничтожены противником или взорваны плывущими деревьями, поиски были вечером прекращены.
30 декабря корабли вышли рано утром и продолжали поход вниз через Хирсову до 239-го километра, то есть до места, где была назначена наводка моста у острова Гиургени. Там в полдень стали на якорь, тотчас же донеся по радио фон Макензену о выполнении полученного задания: «Очистить от мин Дунай до Хирсовы или до Гиургени и открыть его для судоходства».
То, что в такое короткое время удалось обследовать и очистить Дунай на протяжении 257 км, несмотря на все встретившиеся препятствия и неблагоприятные условия погоды, можно приписать в первую очередь энергии капитана 3 ранга Цвирковского и неутомимому служебному рвению и смелым действиям всех участников операции. В общей сложности было вытралено 113 мин.
1-й и 4-й речные минно-саперные взводы как нельзя лучше содействовали речному минному отряду Дунайской флотилии, они расчистили в рукаве Борча обсервационное минное заграждение в 3 км выше Калараши, обыскали рукав вниз по течению, вытралили 30 декабря заграждение из контактных мин у Фетешти и 31 декабря достигли Гарсовы.
Во время продвижения речного минного отряда Дунайской флотилии было ликвидировано и оставшееся у Лелека обсервационное минное заграждение.
Так как в декабре месяце действий на реке больше не предвиделось, а корабли сильно нуждались в отдыхе и ремонте, австро-венгерской Дунайской флотилии и германским моторным катерам разрешили уйти на верфи Будапешта и Турну-Северина (Из предназначенных на зимнюю стоянку кораблей Дунайской флотилии «Inn», «Sava», «Szamos», «Leitha», «Wels» и «Samson» прибыли 24–25 декабря в Будапешт, а «Теmes», «Enns», «Bodrog», «Кörös», «Viza», «Ваrsch» и «Соmpó» — 22 декабря в Турну-Северин.). «Maros» пришлось прервать свой путь в Беляну, а затем вернулся в Турну-Северин с «Fogas» и вызванным из Корабии вооруженным пароходом «Una». «Una» поднял в гавани Корабии затопленное (по другим данным, сидевшее на мели) судно бывшей русско-сербской минной флотилии. Русский винтовой пароход «Николай» (В составе русской флотилии на Дунае парохода с таким наименованием не числилось, возможно, это был пароход «Николасс» . (Прим. ред.).), подходивший для этапных надобностей, был после небольшого ремонта приведен в пригодность и взят с собой.